Нет проблемы в своем отечестве

Свежие статистические данные, в том числе по промышленному производству и реальным доходам населения, подчеркивают: кризис в регионах пошел по жесткому сценарию. И наиболее чувствительный удар, как и предполагалось, получат моногорода. В правительстве это понимают и готовы по традиции залить проблему деньгами. Тем значительнее становится ответ на вопрос: а кто ими будет распоряжаться?
«Наша задача — сделать условия жизни людей в моногородах более комфортными. Этими вопросами займется Фонд развития моногородов. Мы рассмотрим вопрос о предоставлении фонду субсидий из федерального бюджета. Деньги в целом выделяются достаточно значительные», — так в октябре 2014 года премьер-министр Дмитрий Медведев комментировал создание госкорпорацией «Внешэкономбанк» некоммерческой организации «Фонд развития моногородов».
В апреле нынешнего года правительство утвердило перечень монопрофильных муниципальных образований: так 319 городов в 62 регионах России получили право на предоставление финансовой помощи. Однако в правительстве предупредили: фонд не сможет одновременно решать проблемы всех моногородов — основное внимание будет сосредоточено на развитии жизни граждан в населенных пунктах с самым тяжелым социально-экономическим положением, а их 75. К 2020 году не менее 6 моногородов из категории «с наиболее сложной социально-экономической ситуацией» перейдут в категорию с «управляемыми рисками», заключали в кабмине.
Тут же возникает вопрос: зачем это ВЭБу понадобилось создавать отдельную НКО? Ведь инвестиционные проекты в моногородах и так реализовывались. Оказывается, все дело в форме финансирования. Госкорпорация давала деньги в долг, что, безусловно, предполагало их возврат. По данным официальной отчетности, на 1 апреля 2015 года ВЭБ имел портфель из 41 инвестиционного проекта в моногородах общей стоимостью 738 миллиардов рублей.
Можно, конечно, допустить, что есть проекты, а точнее, территории, которым кредит не может выдать даже госкорпорация и которые нуждаются в эксклюзивных условиях финансовой поддержки. То есть — в безвозвратных субсидиях. Это тоже не совсем новая практика: в 2010–2011 годах прямую бюджетную поддержку получали 49 моногородов России на общую сумму 24 млрд рублей.
Тогда отбором наиболее проблемных территорий занималась специальная правительственная комиссия по экономическому развитию и интеграции (в ее состав вошли полномочные представители федеральных органов исполнительной власти, институтов развития, общественных организаций).
Однако в 2014 году в правительстве почему-то решили создать вместо комиссии отдельную НКО. Так и появился Фонд развития моногородов, который вскоре заключил соглашение о предоставлении субсидии из федерального бюджета.
По словам Дмитрия Медведева, всего фонду планируется выделить почти 30 млрд рублей, из которых 3 млрд уже в 2014 году и 26,5 млрд — в последующие три года.
В ФРМ уже знают, как эффективно потратить эти деньги. Согласно прогнозу расходования денежных средств в период 2015–2017 годов, на финансирование создания объектов инженерной инфраструктуры предполагается направить порядка 22 млрд рублей; на финансирование инвестиционных проектов и предоставление консультационных услуг — 6,2 млрд рублей; ну и пару миллиардов рублей на административные расходы. (Вот тут очевидным становится преимущество НКО перед правительственной комиссией.)
По сути, мы имеем дело не с институтом развития (для этого есть собственно ВЭБ), а с всероссийским собесом, задача которого — распределить материальную помощь между моногородами, пока это позволяют делать возможности федерального бюджета.
Логично предположить, что на руководство такой НКО должны были поставить человека с безупречной репутацией и глубоким пониманием специфики работы как с моногородами, так и с бюджетными средствами. Но генеральным директором фонда стал человек, фамилия которого едва ли известна даже квалифицированному читателю — Дмитрий Скриванов.
Это, конечно, был серьезный карьерный взлет для депутата Законодательного собрания Пермского края. В регионе Скриванова знают хорошо, но скорее как бизнесмена и политика, а не госуправленца.
Главным активом депутата долгое время было ОАО «Молкомбинат «Кунгурский», контроль над которым Скриванов получил в конце девяностых. А в 2011 году комбинат был продан компании «Вимм Билль Данн» за серьезные деньги: по разным оценкам, сумма сделки составила от 700 млн до 1,2 млрд рублей. Красивый «выход» позволил Скриванову укрепить тылы (а именно приобрести квартиру в Лондоне) и попасть в список Forbes (73-е место в рейтинге «Власть и деньги: доходы чиновников»).
Скриванов сосредоточился на политике и первоначально пошел по торному провластному пути, возглавив по линии «Единой России» региональную приемную Путина и курируя местное отделение ОНФ. Но затем, по данным «Новой», вступил в конфликт с одним из федеральных тяжеловесов и уже летом 2012 года превратился фактически в оппозиционера (не выходя при этом из фракции «Единой России»). Он создал в Законодательном собрании так называемый «Клуб двадцати», более известный, правда, как «Группа товарищей». Проявить свою оппозиционность группа смогла в публичном конфликте с новым губернатором Виктором Басаргиным. Скриванов прямо говорил в интервью, что его задача — вырастить «своего» губернатора вместо назначенного президентом отставного министра.
Очевидно, что рано или поздно в этом политическом проекте будет задействован новый ресурс Скриванова — медийный. В 2013 году он получил контроль над газетами «Пермская трибуна» и «В курсе», а также радиостанцией «Эхо Москвы в Перми». Скриванов заявлял, что для него это бизнес-проект, во что, однако, поверить сложно. Если такие планы и были, то сейчас, в условиях катастрофического падения рекламного рынка, особенно в регионах, они точно неосуществимы.
Кстати, для развития проекта Скриванов пригласил модных столичных менеджеров: консультантом ООО «Актив-Медиа» стал Демьян Кудрявцев (недавно купивший долю в «Ведомостях»), а непосредственно холдинг возглавил Тимур Мардер, выходец из «Ньюс Медиа», хорошо известный такими проектами, как «Жизнь» и «Твой день». Довольно быстро они не сошлись характерами с командой «Эха Москвы в Перми», в течение месяца радиостанцию покинули сразу два главных редактора и группа ведущих журналистов. Одной из причин конфликта мог стать отказ ставить в эфир политически ангажированный материал.
Еще более странным с точки зрения бизнеса выглядит решение начать распространение в Березняках и Соликамске локальных версий газеты «В курсе», да еще и тиражом 50 тысяч экземпляров. Это депрессивные города со слабым рекламным рынком и низким спросом на бумажные медиа. Впрочем, если стоит задача не заработать деньги, а получить как можно более широкий «охват» аудитории, то все встает на свои места.
Сами по себе политические и медийные проекты Скриванова никаких вопросов не вызывают, тем более что он тратит на них собственные деньги, происхождение которых очевидно. Непонятно другое: как сочетать эту оппозиционную и антигубернаторскую деятельность с руководством Фондом развития моногородов. Не возникает ли тут конфликт интересов? Вот факты, которые позволяют сделать такое предположение.
На данный момент ФРМ заключил десять генеральных соглашений с городами, расположенными в восьми регионах России: Чувашии, Свердловской, Кемеровской, Владимирской, Кировской областях, Хабаровском крае, Татарстане и Дагестане.
В этом списке очевидно не хватает Пермского края. Может, там нет моногородов, соответствующих критериям выделения поддержки из ФРМ? Есть, причем сразу шесть, и это, кстати, самая высокая концентрация на один регион. Согласно распоряжению правительства РФ №1398-р от 29 июля 2014 года, к числу монопрофильных муниципальных образований с наиболее тяжелым социально-экономическим положением отнесены в том числе города Красновишерск, Нытва, Очер, Чусовой, а также поселки городского типа Теплая Гора и Уральский. Представить себе, что гендиректор ФРМ не знает специфику сложившейся там социально-экономической обстановки, нельзя. Зато легко предположить, что работе мешают сложные, мягко скажем, отношения с губернатором Басаргиным.
Так или иначе, результаты работы ФРМ в Пермском крае, а точнее, их полное отсутствие, как нам кажется, должны стать одним из вопросов для попечительского совета фонда.
P.S. «Новая газета» направила Дмитрию Скриванову запрос, в том числе желая уточнить, по какой причине пермские моногорода пока не получили помощь возглавляемого им фонда. Ответа пока нет.
Андрей Сухотин